Пусть меня осудят...[СИ] - Ульяна Соболева

- Дыши глубже, успокойся. Я все знаю. Пойдем, обсудим, потом в Рэмбо будешь играть и не с Азиатом это точно. Давай, пошли, Терминатор хренов.

Царев развернулся и пошел в салон, Руслан тяжело выдохнул и направился за ним. Отец спокойно открыл бутылку коньяка и разлил по бокалам, протянул один сыну, а другой залпом осушил и даже не поморщился.

- Значит так, мы на уступки этой мрази не пойдем, понятно? Один раз товар провезем и все, мы в игре, дорожка открыта. Молчи, не перебивай, знаю что Оксана у него, не досмотрел твой Серый и мои прозявили. Азиат специально там кашу заварил, менты наехали, толпа собралась вот они и смылись незамеченными. Сегодня я своим прозвоню, товар у него возьмут, завтра утром ты, вместе с ребятами, на вокзал поедешь. Кипешь поднимать не станешь, на все согласишь, Оксану заберешь, а потом мы эти цистерны к чертовой матери взорвем вместе с Азиатом, понял? Там внутри тротила на весь район хватит. А сейчас успокойся. Не тронет он ее, я Камрана хорошо знаю. Ему видно сильно приспичило. Слово дал кому-то, бабки получил. А мы все обламываем. Так что пока состав не отъедет тебя и ее не тронет. Так что ты должен сначала Оксану на безопасное расстояние отправить. А потом уже взрывать там все к такой-то бабушке.

Руслан смотрел на отца, дыхание постепенно восстанавливалось. Налил себе еще коньяка и снова осушил залпом бокал. Обожгло горло, но стало немножко легче.

- Похож ты на меня, Рус, похож как две капли воды. Я такой же был в твои годы взрывной, ненормальный. Это потом научился все ходы просчитывать, а поначалу рвался в бой, под пули.

Руслан смахнул пот со лба.

- А Оксана, не увлечение я смотрю. Запал ты на нее, так запал что на все наплевать.

- Я ее люблю, - тихо ответил Руслан и громко выдохнул.

- А дальше что? Вот вернешь ты ее обратно, что дальше? Допустим, от мужа уйдет, а у нее сын.

- Да хоть десять. Я не могу без нее. Увезу ее куда-нибудь, женюсь. Все по-другому будет. Работать на хрен пойду. На завод или еще куда.

Отец усмехнулся.

- Не ожидал.

- Чего не ожидал? Что я кого-то любить могу?

- Нет, не ожидал, что ты когда-нибудь это скажешь. Ну, на завод это ты загнул, а вот бизнес свой можно открыть, вполне легальный, настоящий, бросить свои игры в войну.

- Наигрался я уже, устал. Жить хочу, спокойно жить.

- Ну, спокойно не получится никогда, а вот нормально без вот этого всего дерьма, которые ты вытворяешь последнее время, вполне сможешь. Да и я помогу, коли не шутишь? Давай, звони Серому, вытащим твою Оксану.

Царь никогда раньше не говорил с Русланом таким тоном, вот так, как настоящий отец, без подколов, унижений, без привычного высокомерия.

- Отец, я хотел у тебя кое-что спросить.

- Спрашивай, я сегодня добрый.

Царев встал со стула и поправил воротник рубашки, застегнул пиджак на все пуговицы.

- Где мама? Ты ее…ты…

Отец резко повернул голову.

- Нет, я ее не убил. Хотел очень. Мечтал. Во сне видел, как прирежу их обоих, но не убил.

Руслан почувствовал, как с души камень свалился, даже засаднило в груди.

- Где она?

- В Испании. Живет там одна, на моем полном обеспечении, благотворительностью занимается.

- Все эти годы ты молчал…ничего мне не говорил и она…

- Все, хватит. Потом об этом поговорим.

- Обещаешь?

- Слово Ца… слово отца даю. Расскажу все. Потом.

Я сидела в кромешной тьме, и слышала только стук собственных зубов. Я не знала где я, я не знала, кто меня схватил и что им нужно. Мои руки были связаны за спиной, а на глаза надета повязка. Я все помнила как в тумане, отчетливо ровно до того момента как Руслан меня отправил домой, мне было слишком плохо в самолете, послестрессовое состояние давало о себе знать, меня и сейчас неимоверно тошнило, так что слюна выделялась. А перед глазами я постоянно видела раненого Руслана, в голове звучали звуки выстрелов. Я пыталась успокоиться, считала до ста, потом до тысячи, прислушивалась к каждому звуку, но меня, наверное, держали в каком-то подвале со звуконепроницаемыми стенами, было тихо как в гробу. Мне было страшно. Настолько страшно, что сердце отказывалось биться, оно замирало каждый раз, при каждом вздохе. Оказывается, нет ничего ужаснее вот этой тишины, она вселяет дикий страх, первобытный. Я пошевелилась, пытаясь ослабить веревки на руках, но еще сильнее впились в кожу.

Где то совсем рядом лязгнул замок. Я дернулась и чуть не закричала от ужаса. Последний раз, когда ко мне пришли, я получила сильный удар по лицу, наверное, били кулаком, у меня до сих пор кровила губа. Я вжалась спиной в стену, лихорадочно пытаясь освободить руки. Но меня, схватили под мышки, рывком подняли на ноги и куда-то повели. Я мочала, наверное, лучше молчать, не злить их.

Как-то далеко сейчас был Сергей, я почти не думала о нем последнее время. Ванечка у мамы, я только молила бога, чтобы это его не коснулось. Если я вернусь домой, то мы уедем. Я и Ваня. Уедем куда-нибудь далеко. То, что я уже не вернусь к Сергею, я знала точно. О Руслане было больно вспоминать. Хотя, я сейчас уже не сомневалась, что мое похищение связано с ним и ни с кем больше. Сидя во тьме, не зная где я что меня ждет дальше я много думала о нас и самое страшное – я ничего не решила. Я больше не могла сказать себе с уверенностью, что готова от него отказаться. Несмотря ни на что, я любила его. Наверное так любят последний раз в жизни или в первый, но у меня уже не было сил сопротивляться. Наверное, я готова была принять его таким, какой он есть. Я плохая мать, я отвратительная жена. Пусть меня осудят! Я не могу больше жить без Руслана. Я не представляю себя без него, меня просто нет. Сейчас, когда меня тащили по каким-то бесконечным коридорам и лестницам, я знала, что Руслан найдет меня, он вытащит меня отсюда. Он может. Я в этом не сомневалась. Перевернет чертов город и найдет. Пусть не сегодня, так завтра…если конечно меня не убьют…

Меня снова затолкали в машину. Теперь я слышала их голоса, пыталась определить, сколько их человек и не могла. Да и какая разница я не справлюсь в любом случае. Ни с кем из них. Оставалось только ждать. Наверное, скоро я узнаю зачем меня похитили и что им нужно.

Мы куда-то приехали и, судя по звуку, доносившемуся совсем рядом – мы совсем рядом с железнодорожными путями.

- Выходи, никаких лишних движений не то башку прострелю. Давай, шевели поршнями.

Кто-то вытащил меня за шкирку из машины и я едва удержалась на ногах.

- Эй, потише там. Нам велено не трогать…пока не трогать, вот и угомонись. Не лезь.

- Трахнуть даже не дали, уроды. Я не понял, я что просто так за ней присматривал?